«Школа для дураков», «Около», 2012

«Школа для дураков»: и ненормальное нормально
Юрий Погребничко поставил роман Саши Соколова.

Даже странно, что Юрий Погребничко никогда не ставил спектаклей по произведениям Саши Соколова. Эти гурманы от искусства непременно должны были «встретиться». У обоих авторов одинаково брезгливое отношение к любым системам и фантастическое чутье на правду. Их герои — безвестные чудики, грустные клоуны, неудачники на обочине жизни… Кто угодно, только не те, кого принято называть нормальными людьми. «Школа для дураков» — как раз о таких ненормальных, не вписывающихся в каноны детях — «шизиках».

«Малыш и к», «Около», 2012

«Малыш и К»: дружно о главном

В театре «Около» поставили спектакль о Карлсоне, который живет в каждом из нас.

В репертуаре Театра Юрия Погребничко есть постановки, основанные на шедеврах литературы для детей. Здесь уже идет чудесные «Алиса» и «Винни-Пух». Оба спектакля сильно отличаются от тех, что принято именовать детскими. Однако юное поколение от них в восторге. После премьеры «Малыша и К» стало очевидно, почему.

«Хорошего человека найти нелегко», Около, 2011

«Хорошего человека найти нелегко»: шок как искусство

В театре «Около дом Станиславского» зрителю показали убийство.

Маленькая премьера в театре состоялась вопреки обстоятельствам. Не в театральном кафе (до сих пор не решен вопрос с собственным зданием театра), а в репетиционном зале, не перед толпой благодарной публики, а перед двумя десятками посвященных, и главное — спектакль поставил не мэтр Юрий Погребничко, а его ученик Алексей Шендрик. Между тем, работа вышла искренняя, с пронзительной интонацией всечеловеческой нелюбви, подкрепленная мистической музыкой группы The Doors и мрачным мифом об Эдипе.

«Оккупация — милое дело», «Около», 2011

«Оккупация — милое дело»: про «совок» с любовью

Новый спектакль, поставленный в театре «Около», — настоящий подарок театралам, скептически настроенным в начале сезона.

«Сторож», «Около», 2011

Старый новый «Сторож» в Театре Юрия Погребничко — идеальный спектакль про разобщенность, преодолеть которую невозможно, а может, и не нужно.

Пьесу 1959 года авторства нобелевского лауреата, британца Гарольда Пинтера Юрий Погребничко восстановил не случайно. С абсурдистской историей про случайного вороватого сторожа и двух приютивших его братьев у мэтра давние отношения. Он был одним из первых, кому довелось играть в этой пьесе в 70-е годы в подпольном спектакле Григория Залкинда, затем он сам ставил этот спектакль в родном театре. Не один сезон Погребничко играл диссидентствующего героя Мика. В сегодняшней версии он примерил на себя роль сторожа Дэвиса. Сместив акценты и изничтожив советские аллюзии, получил возможность поговорить со зрителем не столько о политике, сколько о себе.

«Эпоха протеста», Около дома Станиславского, 2011

Ироничный спектакль по пьесе Андре Руссена, а также поэзии Бродского и Рильке, поставил в театре «Около дома Станиславского» выпускник Щуки Михаил Палатник.

Режиссерский посыл здесь наивыгоднейший, — с доброй иронией о театре и о себе. Никаких вам тяжеловесных концепций или претензии на непоколебимые истины. Всё просто, с уникальной для молодого режиссера мягкостью и светлой грустью. Тот самый тотальный театр, которого все так жаждут, — мир «своих» в зале и на сцене.

«Забыть или больше не жить», Театр «Около дома Станиславского», 2011

В еще одном своем «сверхспектакле» режиссер Юрий Погребничко не изменил себе, — снова выстроил в ряд чеховских интеллигентов, чтобы их тоску по несбывшейся жизни каждый сидящий в зале почувствовал как свою собственную.

Сознательно отрекшийся от театрального мейнстрима, Погребничко далеко не впервые населил свой театр чеховскими персонажами. Для него они давно свои, а их автор роднее мамы с папой. Впрочем, режиссер, как всегда, щедро делится своим Чеховым с преданными поклонниками. Спектакль «Забыть или больше не жить» (первоначальное название — «Молитва клоунов») — не исключение. Погребничко нарочно перепутал сюжеты главных пьес («Три сестры», «Чайка» и «Вишневый сад»), проредил монологи героев, дополнил их мучительно прекрасными паузами и песнями из других опер, тем самым превратив стройный текст в пеструю, но удивительно органичную мозаику.